Доклад на Международной конференции «Человек и его биологическая и социальная история». Отделение историко-филологических наук, Институт этнологии и антропологии имени Н.Н. Миклухо-Маклая, Институт археологии РАН, 9 – 12 ноября 2009 года.

1. Введение. Определения. Постановка задачи

Вплоть до конца 19-го века историки проводили свои исследования, в основном опираясь на данные письменных источников. В этом разрезе использовались исключительно те источники, которые дошли до учёных в достаточной сохранности. Такими источниками обычно служили летописи и хроники разных народов. Применительно к России исследователи изучали преимущественно христианские летописи, а также хроники германских, греческих, арабских и других авторов. Небольшую долю дополнительной информации давали исследователям предметы народного, религиозного, царского и др. быта. Существовал также поток неизученной информации о древнем периоде России, сформированный сказками, былинами и другим, передающимся устным путём, народным творчеством.

В результате комплексного изучения этих потоков данных к 19-му веку у исследователей сложилась следующая картина древнего периода Русского государства.

1. Во-первых, современный русский народ исторически отождествлён со славянами как один из славянских народов. Отсюда следует, что русский народ имеет сходный антропологический тип со славянскими народами, сходную или общую мифологию, сходное и общее происхождение и развитие со славянским русского языка и т.д.
2. Во-вторых, после такого отождествления славяне-русы считаются пришлым народом, распространившимся на территории современной Центральной России примерно в 7 – 8 веках новой эры. Из этого посыла следует, что русский народ на территории Руси исторически не обитал, а на этой территории обитали автохтоны, к которым обычно относят различные финно-угорские племена, обильно поименованные в христианских летописях. В силу этого, также подразумевается, что пришлые русы уничтожили или ассимилировали автохтонные финно-угорские племена Центральной России. Отсюда же постулируется, что все местные названия гидронимов и топонимов относятся исключительно к финно-угорским языкам.
3. В-третьих, в силу того, что славяне-русы являются пришлыми на Руси, то должно существовать и место их исхода. Таким местом историки 19-го века считали либо германские земли, либо иранские земли. Исход из любой из этих земель порождал также постулированность относительно очередного витка заимствования в русский язык – это были и германские заимствования, описываемые приверженцами «германской прародины», и иранские заимствования, описываемы приверженцами «иранского исхода». Отдельно стояла теория «причерноморской родины» славян-русов и связанные с этим заимствования в русский язык обилия греческих, латинских, болгарских и других слов. Таким образом, теория любого «исхода» славян-русов добавляла в общую «копилку» заимствований свою толику участия, в результате чего русский язык в обобщающих работах иностранных авторов (например, М. Фасмер) предстаёт полностью собранным из слов не только разных языков, но и разных, далеко не родственных семей языков.

В общем, к 19-му веку полностью сформировалась теория неавтохтонного происхождения русского народа, с неизвестной страной исхода и, к тому же, не обладавшего своим, уникальным национальным языком. Подтверждения этой теории черпались в сочинениях иностранных авторов и в христианских летописях.

В конце 19-го века сформировалась новая наука – археология. В течение первого же периода (20 – 40 лет) её успехи в получении новых данных об исторических событиях прошлого были столь очевидны, что некоторые историки незамедлительно приступили к их использованию. Однако вес устоявшейся истории был ещё столь значителен, что старые теории даже не пошатнулись под напором новых данных.

2. Данные о количестве, времени и географии распространения археологических памятников

В последние 10 – 15 лет изучение динамики населения на основе количественного анализа дат древних поселений стало неотъемлемой частью работ в области экологии древнего человека. Особые успехи в этом секторе достигнуты для регионов Сибири и Дальнего Востока России. В этом направлении разработано и опробовано несколько методик (в частности, в Институте геологии и минералогии СО РАН) подсчёта «эпизодов заселения», отражающих количество древних поселений и, соответственно, численность населения на разных этапах палеолита. И уже опубликовано несколько работ по интерпретации полученных данных.

В основу анализа положен многотомный труд – научно-справочное издание Института археологии РАН под названием «Археологическая карта России» (далее «Карта»). Карта сформирована отдельными томами, свёрстанными по областям Центральной России. На каждую область обычно приходится по два тома. На некоторые области – по одному. Количество памятников Московской области уместилось в четыре тома. Все памятники пронумерованы в пределах области. В конце каждого тома имеется хронологический указатель, в котором приведённые в данном томе памятники разбиты по археологическим эпохам и, позже, по хронологическим интервалам.

Разные выпуски Карты вышли из печати в период с 1995 по 2003 гг. В связи с этим, собранная в них информация не успела устареть – число открытых за последующий период новых памятников может едва достигнуть 1% от числа уже опубликованных в Карте. Количество известных и опубликованных в Карте памятников, естественно, не одинаково по разным областям. Так, выпуск «Тульская область» (1 и 2 части) содержит сведения о 1722 памятниках. Выпуск «Владимирская область» – о 819 памятниках. Выпуск «Тверская область» (1 часть) – о 1230 памятниках.

Таким образом, в нашем распоряжении имеется высоко репрезентативная выборка археологических памятников, профессионально датированных соответствующими специалистами.

В каждой Карте имеется свой хронологический указатель, который построен по единому образцу для всех выпусков данной серии. В настоящей работе разбивка времени на интервалы оставлена такой, как она принята в Карте (и вообще в археологии), а именно:

• палеолит (50 – 15 тыс. до н.э.),
• мезолит (14 – 9 тыс. до н.э.),
• неолит (8 – 4 тыс. до н.э.),
• эпоха бронзы (3 – 1 тыс. до н.э.),
• ранний железный век (1-е тыс. до н.э. – 1-я пол. 1-го тыс. н.э.),
• раннее средневековье (2-я половина 1-го тыс. н.э.),
• раннее и развитое средневековье (10 – 13 вв.),
• развитое и позднее средневековье (14 – 17 вв.).

Некоторая, небольшая по объёму часть памятников осталась в Картах не датированной, поэтому она выведена за рамки исследований. Всего в нашем распоряжении имеются Карты по девяти областям Центральной России. Имеющиеся в Картах сведения о памятниках сведены в одну общую таблицу 1 и представлены в виде графиков (график 1). Сведения об изменениях климатических изменениях окружающей среды, которые ознаменовались несколькими оледенениями и межледниковьями, представлены в таблице 2.

Таблица 1.
Сводная таблица памятников Центральных областей России,
распределённых по хронологическим периодам (времени).

Таблица 2.
Климатическая обстановка в центральных областях Русской равнины.

График 1.
Динамика памятников по некоторым областям Центральной России.

3. Анализ данных

Общая оценка

Общее количество открытых памятников, поименованных в Карте, представим в виде графика (см. графики 2, 3).

График 2.
Общее количество памятников на территории Русской равнины, логарифмическая шкала.

Необходимо брать во внимание различную длительность периодов, изображённых на графике 2 равными отрезками. Если учесть равновесное распространение памятников отдельного периода по всему периоду в целом, то картина получится несколько иной (см. график 3).

График 3.
Общее количество памятников на территории Русской равнины, линейная шкала.

На графике 2 представлена кривая, показывающая распределение по времени открытых археологических памятников Русской равнины (чёрным цветом). При этом сама последовательная длительность археологических периодов образует логарифмическую шкалу. Серыми цветами даны линии тренда разного приближения. На графике 3 представлены те же данные (чёрным цветом), но уже в линейной временной последовательности. График начинается с мезолита, поскольку в более ранние периоды количество памятников мало, а их введение в график только усложнит его геометрию.

Рассматривая кривые, обнаруживаем, что всю ситуацию с памятниками на Русской равнине можно уложить в четыре периода.

Первый – ашель – верхний палеолит. В этот период число памятников растёт медленными темпами и, при этом, не реагирует ни на какие природные изменения. Именно в этот, по времени наиболее продолжительный период происходит трансформация человека – из ашельского через мустьерского в верхнепалеолитический вид. Весь этап занимает более 550 тысяч лет – с 600 по 50-го тысячелетия до н.э. В конце этапа происходит качественный скачок – появляется человек современного типа – неоантроп, а количество стоянок достигает той величины, с которой общество может уже начинать активные социальные превращения.

В исследуемых нами в этой работе девяти областях отрыто 54 памятника верхнего палеолита. Если учесть, что они составляют 20 процентов от всего количества памятников, которые могут быть обнаружены, то всё количество памятников периода верхнего палеолита составит 270 единиц. Воспользовавшись выше приведёнными данными Авдусина – общее количество в палеолитической общине 50 – 100 человек, получим, что население этих девяти областей Центральной России составляла в палеолите 13000 – 27000 человек. По другим данным, к 40-му тыс. до н.э. на территории Руси насчитывалось около 43000 человек. Учитывая то, что памятники палеолита доходят до нашего времени крайне редко, то можно сказать, что полученные цифры, в общем-то, близки.

Само по себе это обстоятельство чрезвычайно важно, поскольку при таком количестве человеческое общество преодолело 10000-ный рубеж, с которого начинается развитие цивилизованного общества. Собственно, это и послужило началом второго периода – верхний палеолит – неолит – это период развития человека нового типа. Он длился с 50-го по 4-е тыс. до н.э. В это время население Русской равнины вырастает в несколько раз, а численность памятников этого периода увеличивается примерно в 50 раз.

Третий период – неолит – ранний железный век. Он длится с 4-го по 1-е тыс. до н.э. В это время число стоянок остаётся приблизительно постоянным, что видно из линейного графика 2 их распределения. Между тем, огромный провал в графике 3 в той зоне, которая соответствует эпохе бронзы (3 – 2 тыс. до н.э.) вызван тем, что по времени бронза длится гораздо меньше, чем неолит, и, следовательно, накопленное за это время памятников меньше, чем за неолит. Поэтому в это время количество памятников падает в два раза, как по отношению к предыдущему периоду (неолиту), так и к последующему – раннему железному веку.

Четвёртый период – ранний железный век – средневековье. Это период следует разделить на два подпериода. Первый подпериод – ранний железный век – обнаруживает общий рост населения (памятников) по отношению к эпохе бронзы, но на протяжении раннего железного века количество памятников остаётся постоянным. Второй подпериод – средневековье – характеризуется значительным ростом как памятников, так и населения Руси.

Таким образом, возникновение памятников на Русской равнине с ашельских времён шло активными темпами; начина с мезолита по ранний железный век количество памятников росло невысокими темпами; территории всегда были густо населены; в новую эру темпы заселения Русской равнины резко усилились. В общем, график демографическая обстановка на Русской равнине, выявляемая чрез количество памятников археологии разных периодов, говорит о нормальном экспоненциальном ходе увеличения численности населения.

Детализированный анализ

Плотность памятников разного периода по отношению к площади каждой конкретной области (таблица 3).

Таблица 3.
Плотность распространения памятников центральных областей Русской равнины, ед./1000 кв. км.

Ниже проанализируем плотность памятников центральной области Русской различные в различные археологические эпохи.

Верхний палеолит

Анализируя полученные данные, можем сказать следующее. В среднем, в эпоху верхнего палеолита население неоантропов Русской равнины было сконцентрировано в основном на территории современной Московской области.

Мезолит

По мере окончания осташковского оледенения, ледники уходили с северных территорий Русской равнины. Следом за ними перемещалась растительность, и двигались промысловые звери. Таблица 9 показывает, что большая часть мезолитического населения была сконцентрирована в Тверской и Московской областях. Распространённые в этих местах рессетинская и с 10-го тыс. до н.э. иеневская культуры являются генетическими наследницами верхнепалеолитических культур типа зарайской. Исследователями верхнего палеолита – мезолита Русской равнины эта преемственность уже считается установленной и согласованной. Верхнепалеолитическое и мезолитическое население Русской равнины складывалось на условиях автохтонности. Кроме того, никаких культур неоантропа возрастом около 15 тыс. лет на других территориях, кроме Русской равнины, на сегодняшний день не зафиксировано.

Автохтонное развитие мезолитического населения Русской равнины обеспечивалось с запада, севера и северо-запада ледниками, с юга и востока – степями и горами.

Неолит

На неолит, в течение которого на территории Русской равнины состоялось бореальное потепление, приходится значительное перемещение плотности памятников в северные области Русской равнины. Южной границей плотного заселения в это время является Московская область. Наибольшая плотность памятников наблюдается в Ярославской области. Высоко заселёнными оказываются также территории Тверской и Владимирской областей. Смоленская область имеет средний показатель заселённости. А области, располагающиеся к югу от Москвы, в неолите имеют крайне низкий уровень заселения. Например, количество памятников эпохи неолита в Курской области в 10 раз меньше, чем в Ярославской.

Бронза

Ранний железный век

Раннее средневековье

Развитое средневековье

Позднее средневековье

4. Выводы

Системностатистический анализ выше изложенного материала позволил автору сделать следующие выводы.

1. Использовав новейшие комплексные археологические, антропологические и др. данные о некоторых регионах планеты и проанализировав их современными методами системных наук, авторы сформировали самостоятельный поток новых научных данных, который представляет историю Русской равнины в пределах «верхний палеолит – развитое средневековье» в совершенно ином свете, чем сложилось ранее.
2. В свете этих новых данных подлежит переосмыслению и новой интерпретации история древнего периода России. Примерные новые тезисы можно сформулировать так:
   • Судя по предоставленным данным и полученному анализу, Русская равнина была на протяжении всего рассматриваемого периода достаточно плотно заселена.
   • До эпохи бронзы не наблюдается притока населения извне.
   • Прослеживается прямая археологическая преемственность культур и антропологическая наследственность населения Русской равнины.
   • Обнаружена связь, что в доземледельческий период времени популяции тяготели к наиболее лесным местам, а в земледельческий – часть популяций ушла в районы с наиболее лучшими условиями для земледелия.
   • Наиболее плотно заселёнными регионами Русской равнины являлись территории Московской области, видимо, в силу географического расположения (в центре локуса), а также в наиболее удобном месте с точки зрения торговых отношений (в более позднее время), что говорит и о неслучайном характере выбора Москвы в качестве столицы.
   • Полученные данные позволили выдвинуть гипотезу происхождения русского народа по данным археологии и антропологии, а также гипотезу зарождения искусства скульптуры, которые приведены в приложении.
3. Внести существенные изменения в древнейшую и древнюю историю России, способствуя повышению точности её изложения.

Литература:

1. Археологическая карта России: Владимирская область. / Сост. М.П. Зимина, Ю.А. Краснов, А.Е. Леонтьев, Л.А. Михайлова, Н.Г. Самойлович, М.В. Седова / Институт археологии РАН. – 1995. – 384 с.
2. Археологическая карта России: Московская область. Часть 2 / Сост. Г.Г. Король, Т.Д. Николаенко, Б.Е. Янишевский. Институт археологии РАН. – 1995. – 240 с.
3. Археологическая карта России: Московская область. Часть 3 / Сост. Г.Г. Король, Т.Д. Николаенко, С.З. Чернов, Б.Е., Янишевский. Институт археологии РАН. – 1996. – 272 с.
4. Археологическая карта России: Московская область. Часть 4. Сост. Г.Г. Король, Т.Д. Николаенко, Б.Е. Янишевский. Институт археологии РАН. – 1997. – 352 с.
5. Археологическая карта России: Калужская область. Изд. 2-е, перераб. и допол. / Кашкин А.В., Краснов Ю.А., Массалитина Г.А., Прошкин О.Л., Смирнов А.С., Сорокин А.Н., Фролов А.С., Институт археологии РАН. – 2006. – 310 с.
6. Археологическая карта России. Под. ред. Ю.А. Краснова. Костромская область. Сост. К.И. Комаров. – М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. – 368 с.: ил.
7. Археологическая карта России: Курская область. Часть 1 / Автор-сост. А.В. Кашкин / Институт археологии РАН. – 1998. – 304 с.
8. Археологическая карта России: Курская область. Часть 2 / Автор-сост. А.В. Кашкин. Институт археологии РАН. – 2000. – 240 с.
9. Археологическая карта России: Смоленская область. Часть 1 / Сост. Ю.А. Краснов, С.Е. Михальченко, Г.К. Патрик / Институт археологии РАН. – 1997. – 304 с.
10. Археологическая карта России: Смоленская область. Часть 2 / Сост. Ю.А. Краснов, С.Е. Мельниченко, В.С. Нефёдов, Г.К. Патрик / Институт археологии РАН. – 1997. – 262 с.
11. Археологическая карта России: Тверская область. Часть 1 / Сост. Г.Г. Король, М.Г. Жилин, Н.В. Жилина, А.Д. Максимов, А.В. Энговатова. Институт археологии РАН. – 2003. – 527 с.
12. Археологическая карта России: Тульская область. Часть 1 / Авт.-сост. А.М. Воронцов, М.И. Гоняный, А.В. Григорьев, В.П. Гриценко, О.Н. Заидов, Ю.Г. Екимов, Р.В. Клянин, Ю.А. Краснов, А.Н. Наумов, Г.К. Патрик, Г.А., А.В. Шеков. Институт археологии РАН. – 1999. – 304 с.
13. Археологическая карта России: Тульская область. Часть 2 / Авт.-сост. А.М. Воронцов, М.И. Гоняный, А.В. Григорьев, В.П. Гриценко, О.Н. Заидов, Ю.Г. Екимов, Р.В. Клянин, А.Н. Наумов, Г.К. Патрик, Г.А., Шебанин, А.В. Шеков. Институт археологии РАН. – 2002. – 269 с.