Военфельдшер Иосиф Трумпельдор начал армейскую службу в полку, дислоцированном в Киевском военном округе. В январе 1904 года началась Русско-японская война. Иосиф написал рапорт с просьбой отправить его на фронт и для дальнейшего прохождения службы был переведен в госпиталь 27-го Восточно-Сибирского полка, направленного в Порт-Артур — русскую крепость в Китае, за овладение которой развернулись самые тяжелые сражения Русско-японской войны. С июля по декабрь 1904 года гарнизон крепости выдержал четыре штурма, прежде чем капитулировал.
Служба в госпитале не удовлетворила Трумпельдора: он считал, что его место на передовой, и добился перевода в полковую разведку, в составе которой принял участие в обороне Порт-Артура. В полковой разведке солдат проявил себя как храбрый воин, не раз ходил в тыл врага.
При первом штурме Порт-Артура в августе 1904 года в ходе ожесточенного боя Трумпельдор был тяжело ранен, ему ампутировали левую руку выше локтя. Едва встав на ноги после ранения, он отказался от эвакуации в тыл и обратился к командованию с ходатайством о замене ему трехлинейной винтовки на револьвер и шашку, которые он сможет использовать «для защиты своей дорогой Родины». Просьба была удовлетворена, и в ноябре 1904 года Трумпельдор вновь оказывается на передовой и продолжает образцово исполнять свой солдатский долг.
Подвиг еврейского воина был отмечен специальным приказом коменданта порт-артурской крепости генерала Смирнова от 29 ноября 1904 года. В приказе говорилось: «Ефрейтор 7 роты Иосиф Трумпельдор, обращаясь в докладной записке от 24 числа к своему ротному командиру, пишет: «У меня осталась одна рука; но эта одна — правая. А потому, желая по-прежнему делить с товарищами боевую жизнь, прошу ходатайства Вашего благородия о выдаче мне шашки и револьвера».
Трумпельдор был прикомандирован к госпиталю, где он имел возможность быть избавленным от смертельной опасности и трудностей окопной жизни, но он пошел добровольцем на передовую линию фронта, где неоднократно показал чудеса храбрости…
Будучи тяжело раненным, Трумпельдор не пожелал воспользоваться законным правом обратиться в инвалида и, презирая опасность, вновь предложил свою полуискалеченную жизнь на борьбу с врагом. Трумпельдор приносит на благо Родины больше того, что требуется нашей присягой, и поступок его заслуживает быть вписанным золотыми буквами в историю полка.
Награждаю его Георгиевским крестом и произвожу в ст. унтер-офицеры.
Приказ этот прочесть по всем ротам, батареям и отдельным частям и побеседовать с солдатами по содержанию приказа».
За боевые заслуги и беспримерную храбрость в бою Иосиф Трумпельдор был награжден солдатскими Георгиевскими крестами всех четырех степеней, став, таким образом, полным Георгиевским кавалером.
Несмотря на героическую оборону, из-за предательства командования в декабре 1904 года Порт-Артур был сдан неприятелю. Трумпельдор вместе с другими защитниками крепости оказался в японском плену.
Из плена Трумпельдор пишет родителям:
20-е января 1905 г., Хамадера
Дорогой папаша!
Хотя японские переводчики сильно заняты и просили поэтому нас писать письма по возможности кратче, но я уверен, что ради особенного случая они сделают исключение и будут любезны пропустить мое письмо, несмотря на его длину. Помнишь, как-то в письме ты выражал уверенность, что на поле брани, так же как и в личной жизни, я не посрамлю ни твоего имени, ни имени еврейства, ни имени русской армии. Между прочим, ты высказал как-то желание, чтобы я удостоился награды — Знака Отличия Военного Ордена и производства в унтер-офицеры. Хотя для получения награды в большинстве случаев надо столько же недостойной настойчивости, сколько и положительных духовных качеств — а я настолько горд, что никогда не унизился до напоминаний и тонких намеков. Однако я унтер-офицер, имею Знак Отличия Воен. Ордена 4-ой степени и, кроме того, представлен еще к 3-ей и 2-ой степеням. С гордостью могу сказать, что я добился этого как честный человек, исключительно на поле брани. Я исполнил свой долг и моя совесть спокойна. Теперь я желаю только одного, чтобы Вы все там, особенно мамаша и ты, не особенно печалились, что при этом я потерял левую руку. 7/20 Августа 1904 г., в последний день 3-х дневного боя на Угловой горе крепости, осколками снаряда мне раздробило руку — в кисти, локте и посреди этих двух мест. Через несколько часов рука была отрезана немного выше локтя, а через 100 дней я выписался из госпиталя, и, чувствуя себя совершенно здоровым и способным к боевой жизни, подал докладную с просьбою о выдаче мне шашки и револьвера. Из прилагаемого при сем приказа ты видишь, что этот простой товарищеский поступок вызвал у Командира 27-го В.-С.с. полка полковника Петруши чересчур лестный отзыв. Произведенный в унтер-офицеры, я получил взвод и надеялся до конца постоять со своими молодцами за землю, облитую нашей кровью. Но прошел только один, хотя и тяжелый месяц, крепость была сдана, и мы сложили оружие. Еще раз прошу не печалиться о руке; во-первых, печалью делу не поможешь, а во-вторых, есть много таких, которые потеряли правые и даже обе руки, да и то живут. Я же со своей правой, которой, между прочим, пишу это письмо, надеюсь устроиться так, что и двурукие будут, пожалуй, завидовать. Обращаются с нами японцы отлично. Погода наша апрельская. Дешевизна удивительная. Скучно, правда, но... дождемся и лучших дней.
Крепко целую тебя, мамашу, Фриду (он уже наверное вырос и стал сионистом), Любу, Дору и других наших. Сердечный привет знакомым. Жду ответа скорого и наиподробнейшего. Любящий тебя сын Ося.
Мой адрес: Япония. Осака фу Хамадера. Помещение военнопленных. Иосифу Трумпельдору № 14276
(Источник: The Pinhas Lavon Institute for Labor Movement Research.)

В плену Трумпельдор продемонстрировал верность Отечеству и многое сделал для облегчения жизни своих товарищей по плену. Как фельдшер он оказывал им медицинскую помощь. Из десяти тысяч русских пленных половина были неграмотными крестьянами. Трумпельдор обратился к японскому лагерному начальству с предложением организовать школы для русских военнопленных, где бы они могли освоить грамоту и счет, а также получить образование в агрономии и ведении сельского хозяйства.
Японцы помогли Трумпельдору, построив школы и снабдив необходимыми учебниками. Учителями в школах вместе с Трумпельдором были пленные русские офицеры.
Трумпельдор организовал выпуск еженедельной газеты на русском языке для военнопленных, а также газеты на еврейском языке. Авторитет Трумпельдора среди тысяч русских военнопленных был настолько высок, что когда из России дошли вести о еврейских погромах и группа черносотенцев попыталась спровоцировать нападения на евреев-военнопленных, основная масса военнопленных поддержала своих еврейских товарищей.
Планы о возрождении еврейского государства не оставляли Трумпельдора и в плену. Он пропагандировал идеи сионизма среди евреев-военнопленных, организовал для них сельскохозяйственные курсы и призывал их после освобождения из плена переселиться в Палестину. Он не забывал и о самообразовании: изучал японский и китайский языки и в последние месяцы плена объяснялся без переводчика.
До японского императора дошли сведения о русском военнопленном, герое обороны Порт-Артура, столь много делающем для своих товарищей по плену. Он пожелал встретиться с ним. Прямо из лагеря для военнопленных Трумпельдор был доставлен в императорский дворец в Токио. В русском мундире и с четырьмя Георгиями на груди Трумпельдор был представлен японским генералом императору. В ходе беседы микадо спросил, за какие подвиги Трумпельдор был удостоен столь высоких наград. Услышав краткий рассказ Трумпельдора, микадо спросил, почему столь доблестный воин не был произведен в офицеры. Ответ Трумпельдора, что в России евреям запрещено присваивать офицерские звания, поверг японского императора в изумление.
Микадо сказал, что по-своему отметит воинский подвиг Трумпельдора и его образцовое поведение в плену: японский император дарует ему специально изготовленную руку-протез, на которой золотыми буквами сделана надпись: «Эту руку жалует японский император герою Трумпельдору за его полезную деятельность во время плена».
23 августа 1905 года был заключен мир между Японией и Россией. Русские военнопленные вернулись на родину. Перед их отъездом японский генерал вручил Трумпельдору запечатанный пакет, адресованный командующему русскими войсками на Дальнем Востоке генералу Линевичу. Прибыв в Харбин, Трумпельдор передал пакет в штаб.
Как выяснилось, в письме японское командование выражало восхищение воинским подвигом Трумпельдора и его образцовым поведением в плену и просило русское командование достойно наградить храброго и преданного своей стране русского воина.
Вскоре генерал Линевич пригласил Трумпельдора в свою ставку. На плацу были выстроены в парадном строю полки. Генерал Линевич вместе с Трумпельдором обошел войска и произнес краткую речь, в которой рассказал о воинском подвиге Трумпельдора, его деятельности в плену и сообщил, что вскоре Трумпельдор будет лично представлен государю императору. В ответ над плацем прогремело троекратное «Ура!».

Александр Шульман, Израиль

http://www.alefmagazine.com/pub2174.html